Помните мрачный юморок старинных времён?Когда некий монарх в ответ на просьбу осуждённого к смерти даровать ему жизнь прислал двусмысленную депешу:"Казнить нельзя помиловать".Вот и гадай ,при отсутствии одной-единственной запятой или точки: то ли казнить нельзя, то ли помиловать.В наши дни анологичным образом можно построить фразу в отношении альпинистов,терпящих бедствие в горах:"Спасти нельзя уйти".

Альпинисты по натуре своей - народ оптимистичный, могу утверждать так, поскольку и сам в горах - не посторонний человек. Однако же задорных песен не распевают, все больше - грустные. Знают, что каж-дое восхождение может оказаться последним, для многих таким и оказывается.

Но ведь идут же в горы - снова и снова! "В горах я счастлив. Там моя душа в абсолютной гармонии. Там мне лучше всего", - говорит, выражая, наверное, общее мнение, знаменитый альпинист из Омска Валерий Бабанов.

Идут и идут... А кто-то и остается в горах -навечно. В Австрийских Альпах, скажу для примера, лежал почти 500 лет непогребенным альпинист, уже и прозвище за ним закрепилось - Мутци. Снежные горы - прекрасный морозильник, здесь не требуется искусство мумифицирования...

Есть разные точки зрения. Многие альпинисты искренне убеждены, что горы - это и мечта, и могила. Где закончил свой жизненный путь - там и оставайся. У англичан, например, принято попросту сбрасывать в бездну, в ущелье тех, кому не повезло. Дру-гие считают: нет, тело погибшего должно быть предано земле. Как бы ни тяжело было спустить его со склона.

На такой позиции стоит и ректор Российской государственной Академии физической культуры Валерий Кузин, сам побывавший в Гималаях в экспедиции, штурмовавшей Эверест. В рамках движения "Спортакадем-стиль", зародившегося в РГАФКе, создана программа "Экология нравственности". В июле-августе будет предпринята попытка транспортировать вниз тела погибших на пике Победы альпинистов - Илико Габлиани из Грузии, нашедшего смерть в горах в 1961 году, и Владимира Художина из Челябинска, ушедшего из жизни в 1970-м. Привлекаются парапланы, параглайды - летающие крылья, в том числе беспилотные, радиоуправляемые. Вертолеты, использовавшиеся в аналогичных целях прежде, оказались "ограниченно годными", был даже случай, когда геликоптер, пытаясь подхватить тело погибшего, снес ему полчерепа, еще раз побеспокоив сон усопшего.

"Экология нравственности" противостоит, так называемой, "Роскоши нравственности". Опять же - две точки зрения. И я поясню, в чем тут суть.

Да, в горах лежат сотни трупов замерзших от холода и истощения, упавших в бездну. На Эвересте, вроде бы уже и вполне освоенном, 142 человека из 660-ти, штурмовавших эту вершину, завершили свой жизненный путь. И до сих пор лежат там. Только в прошлом году этот печальный мартиролог пополнили наши россияне - Иван Плотников, Николай Шевченко и Александр Торощин; на пятой вершине мира, Макалу, погибли Ринат Хабибуллин и Игорь Бугачевский, на Лхоцзе - Владимир Башкиров. Уже в нынешнем году при штурме Анапурны лавина накрыла Анатолия Букреева. Двое последних были в мировом масштабе лучшие горовосходители.

И, увы, далеко не всегда попавший в беду альпинист может рассчитывать на немедленную помощь. Если даже таковая посильна. И могла бы прийти. В жизни, к несчастью, есть место цинизму. Не осуждаю, но констатирую.

Цитирую Владимира Шатаева, известного и авторитетного в альпинизме человека, от-ветственного секретаря Всероссийской федерации. В опубликованной электронным журналом "Риск" статье под названием "Существует ли кодекс чести на восьмитысячниках?" он, в частности, пишет:

"Альпинисты всегда были вместе до конца восхождений на Памире и на Тянь-Шане. Мы помогали друг другу сообща спускали вниз заболевших... Всегда старались спустить вниз тело погибшего...

Тот же, кто едет в Гималаи сейчас, заранее должен знать: если он серьезно заболеет, получит травму или погибнет, никто не будет спускать его тело, даже товарищи по команде. Только склоны окружающих его вершин будут ему памятником".

Верю, что это отнюдь не принципиальная позиция Шатаева, а просто справка о том, как складывается обстановка. Ведь существуют же реалии, с которыми тоже, хочешь не хочешь, а приходится считаться. Шатаев объясняет:

"Сейчас наши альпинисты платят собственные деньги за участие в гималайских вы-сотных восхождениях - до 16 000 долларов. Им надо выбирать: либо оказывать помощь, либо все же совершать восхождение, зная, что другой возможности не будет. Люди знают, что после участия в спасательных акциях они уже не смогут заниматься восхождениями из-за нехватки времени, продуктов, снаряжения, кислорода".

Удивительно ли, что другой эксперт, уже иностранный, а именно - известный альпинист-высотник Петер Хабелер, еще до того, в 1978 году, написал в книге "Победа в одиночестве":

"Это должна быть борьба в одиночку... не только с жуткой горой, физическим истоще-нием, арктическим холодом, но и с собствен-ной "внутренней пошлостью", и с ужасающей уверенностью в том, что если что-то случится там, наверху, нет никакой возможности спасения. Каждый полагается только на самого себя. Если что-то случится с одним - помощь исключена".

Это уже почти философия. А японка Мико Имаи, ветеран гималайских экспедиций, еще более категорична. Она убеждена, что:

"В таких экстремальных ситуациях каждый имеет право решать: спасать или не спасать партнера... Выше 8000 метров ты полностью занят самим собой и вполне естественно, что не помогаешь другому, так как у тебя нет лишних сил".

С г-жой Имаи, увы, согласны многие. В 1996 году группа альпинистов из япон-ского университета Фукуока поднималась на Эверест. Совсем рядом с их маршрутом оказались трое терпящих бедствие аль-пинистов из Индии - истощенные, занеду-жившие люди попали в высотный шторм.

Японцы прошли мимо умирающих. Спустя несколько часов все трое погибли.

Индийско-тибетская полиция публично обвинила команду Фукуока чуть ли не в убий-стве индийских спортсменов, которых можно было спасти. Но погибших к жизни не вернешь. А один из участников экспедиции японского университета, вернувшись после успешного восхождения на Эверест, спокой-но заявил:

"Невозможно позволить себе роскошь нравственности на высоте более 8000 метров".

Цинично? Антигуманно? Наверное, да. Но не станем скрывать, при желании можно, ес-ли не оправдать, то хотя бы понять равнодушие. Я, например, представляю, что наш обыватель, прочитав про собранные с преве-ликим трудом 16 000 долларов, о которых говорил Шатаев, может и посочувствовать этим фанатикам, готовым жертвовать всем, даже и честью, ради победы над горной вершиной. Не суди - и не судим будешь.

Не на всякий вопрос можно в считанные мгновения дать однозначный ответ. В экс-тремальной ситуации приходится принимать решение. И кто поручится, что оно окажется единственно верным? Вот и еще случай из жизни в горах, где, замечу кстати, у альпинистов есть "роковые места", пользующиеся недоброй славой.

В предвершинной части одного из марш-рутов на Эверест расположилась, так назы-ваемая, "ступень Хиллари". Узкий снежно-ледовый гребень с отвесными скалами по сторонам. Один из наших альпинистов, име-ни которого называть не стану, хотя оно мне известно, поднимался по этому маршруту и, подойдя к ступени, вдруг застыл: поперек гребня лежало тело погибшего. Обойти невозможно - отвесы. Так что же - повернуться и пуститься в обратный путь, вниз, когда до вершины - рукой подать, есть силы и погода подходящая? Или переступить? Как бы вы поступили на его месте? Валетин Божуков, мастер спорта междуна-родного класса, не только альпинист, но и спортсмен-воздухоплаватель, конструктор авиаснаряжения, один из инициаторов и ве-дущих участников программы "Экология нравственности" в беседе со мной на эту те-му не ведал сомнений:
- Переступать нельзя!
- А если, - спрашиваю, - по "ступени Хил-лари" идет к вершине целая команда и все-таки перешагивает через ЭТО?
- Тогда наверх уходит уже другая команда.

Я согласился с Валентином: да, тот, кто переступил, - уже другой человек, в его душе что-то необратимо сдвинулось к худшему

А наш же - переступил и взошел на Эве-рест.

Так что же, если суммировать, то неужели следует прийти к выводу: в Гималаях, в горах вообще, действует принцип: "Спасай только себя!"? Но - "auditur et altera pars", да будет выслушана и другая сторона.

Когда на пике Ленина в 1972 году, во время сильного землетрясения, погибала Эльвира Шатаева, ее, несмотря ни на что, пытались спасти альпинисты многих стран мира, в том числе и японские спортсмены, соотечественники г-жи Имаи. Наверное, они тоже могли бы сказать: "Нет лишних сил", или вспомнить о двух тысячах баксов, которым теперь вылететь в трубу Нет, японцы вышли на помощь и на месте трагедии были первыми. Они позволили себе "роскошь нравственности".

Вообще говоря, к чести российских альпи-нистов, я почти не припомню таких откровен-ных призывов - "не спасать!". Наоборот, в па-мяти возникают эпизоды иного плана. Вот Сергей Бершов и Михаил Туркевич ночью под вершиной Эвереста помогают двойке перво-восходителей и только потом сами идут к вершине. Уже не первыми! Вот Анатолий Букреев, на том же Эвересте, на запредельных отметках выше 8000 метров, в зоне смерти, идет на выручку попавшим в беду восходителям из США, тоже допустив "роскошь нравственности".

Таких примеров - превеликое множество.

Ну а теперь, в заключение, снова - об "Экологии нравственности". Ее организаторы ис-ходили из простых, но вечных истин.Тело, по обычаю, должно быть "с честью омыто, одето в новые одежды, положено во гроб. Тело должно быть предано земле". Живые должны знать, где и как погребен человек. Честь похорон одинаково необходима солдату, пав-шему в бою, и спортсмену, погибшему при штурме рекорда, пусть и в труднодоступных горах. Живым, надо полагать, это нужно не меньше, чем мертвым.

Готовясь к своей первой попытке, к эвакуа-ции тел погибших на пике Победы, еще вес-ной 1998 года будущие участники операции провели в Танзании, на склонах горного массива Килиманджаро, тренировочный сбор по транспортировке грузов с горных вершин. Российские альпинисты поднялись на высшую точку африканского континента - пик Ухуру (Свобода), высотой 5895 метров. Отсюда были совершены несколько удачных стартов грузовых парапланов, вполне благополучно приземлившихся в долине Марангу. Этот аппарат, на западе предназначенный исключительно для увеселений, нашел на Руси прикладное значение. Можно теперь его называть "ритуальным аэробусом". Партне-рами российских спасателей выступают аль-пинисты Грузии.

Среди тех, кто готовился к этой необычной экспедиции, были, кроме уже известных нам ректора Кузина и старшего тренера Божукова, альпинисты-парапланеристы Олег Кос-мачев и Сергей Соколов, заслуженный мас-тер спорта, врач из Екатеринбурга Евгений Виноградский, председатель Федерации альпинизма Грузии Гиви Тортладзе. Менеджер команды - Максим Волков из РГАФКа.

Но главные испытания они пройдут уже не в Африке, а на пике Победы.

"Килиманджаро - пик Победы" - это и есть "Экология нравственности".