14.07.99. В 1999 году обескровленная кризисом публика перестала летать из Москвы в Ош. Прямого самолета не было. Рейс Москва-Ош был реализован по средам в транзитном варианте через Бишкек с пересадкой на Як-40. Билет до Оша стоил 160 долларов США. Стоимость каждого килограмма багажа вне 20-ти килограммового лимита бесплатной перевозки составляла 1% от стоимости билета.
Группа вылетела 14.07.99 в 16 часов 30 минут. В ночь с 14.07.99 на 15.07.99 мы приземлились в Ошском аэропорту. Там нас ожидала машина, которая перевезла нас на перевалочную базу, расположенную на Ошском стадионе. Койка с постелью стоила 1 доллар за одну ночь.
15.07.99. Разместившись утром в чайхане в центральном парке г. Ош, мы занялись решением главных организационных вопросов, а именно, получением пропуска в погранзону, закупкой на рынке недостающих продуктов и наймом автобуса.
Пропуск в погранзону мы получили при содействии председателя Ошского областного комитета по туризму и спорту ( ул.Карла Маркса д.1 ) Шамиева Бекмата. Паспортные данные участников похода были переданы ему по факсу за 2 месяца до отъезда. Накладные расходы на получение пропуска составили 15 долларов США с каждого участника.
На центральном рынке г. Ош можно купить крупы, соль, сахар и сухофрукты. Удивляет бедный ассортимент сладостей. Мясо, рыбу, колбасу, супы и сухари группа привезла из Москвы.
Автобус арендовали на городском автовокзале у центрального рынка за 200 долларов США. За эту сумму водитель обязался доставить нас до летовки Уручбулак по дороге на Кудару. При найме необходимо убедиться в наличии у водителя пропуска в погранзону. К 18-ти часам мы закончили все дела и в 20 ч. покинули г.Ош.
16.07.99. В 3 часа ночи машину остановили на таможенном посту перед перевалом Кызыларт. Досмотр обещали провести на рассвете. В 7 утра мы начали подъем к перевалу. На перевале Кызыларт остановились сфотографироваться. Всем было не по себе от высоты и от бессонной ночи. За перевалом стояла бочка, в которой размещалась Бадахшанская таможня. Бадахшанцы встретили нас весьма приветливо. Во время беседы за чаем они мягко подготовили нас к необходимости заплатить налог за эксплуатацию автодорог Горного Бадахшана. С киргизского автобуса при наличии в нем более 20-ти мест полагалось заплатить 50 долларов США. Если бы мест было меньше, то мы могли бы ограничиться налогом в 25 долларов. На руки нам была выдана квитанция с печатью государственной таможенной службы Таджикистана. Эта бумага была весьма полезна, так как по существу утверждала, что мы находимся на территории Бадахшана с разрешения его властей.
На каракульской заставе около часа улаживали проблему отсутствия пропуска в погранзону у наших водителей. Их прописка в Чон-Алайском районе Ошской области не служила основанием для въезда в зону пограничного контроля другого государства. Удивительно, что наши пропуска, выданные начальником ОПВР УВД Ошской области, пограничников вполне удовлетворили.
Наконец, автобус пропустили и, похоже, что только из уважения к альпинистам из Москвы (для простоты мы представлялись участниками альпинистской экспедиции, не объяснять же пограничникам, что такое спортивный туризм). Кстати, командир наряда был бадахшанцем.
В 20-ти километрах от поселка Каракуль мы повернули направо и поехали по грунтовой дороге, ведущей на Кудару. В пяти километрах за бродом через небольшую речку нас остановил, каким то чудом сконденсировавшийся из пустыни, пограничный наряд с автоматами и в масках. Проверка документов заняла не более 5-ти минут.
В зеленой пойме реки Кокуйбель мы миновали кош, в котором стоял УАЗик. Долина здесь весьма узкая, дорога петляет по склону над рекой точно в ущелье. Затем долина расширяется. Около столбика с указателем "Акташ" дорога поворачивает на запад, отходит от реки и снова попадает в безжизненную пустыню. Через 10 километров мы въехали в горную долину и незаметно миновали перевал Аильутек (3795). Справа к дороге спустилась река Шуралысу. Река уходила в глубокий каньон, а дорога продолжала подниматься по её левому борту. Нам предстояло забраться на перевал, так здесь называют наивысшую точку дороги, возвышающуюся над рекою примерно на 400 метров. За перевалом начинается крутой и опасный серпантин, см. ф. 12.
День заезда выдался очень тяжелым. Конечно, пребывание на высоте от 4000 до 4500 метров полностью выбивало из нормального состояния, но это не самое главное. Водители довезли нас только до ручья перед перевалом, и с 16 часов до 21 часа мы выдержали чудовищно изнурительный челнок к реке Танымас в урочище Топтал. Воды не было, высота 3700 метров, груз тяжелейший, башка трещит, сердце не качает. С ума сойти можно! Хорошо, что помогли два брата бадахшанца. Они навьючивали своего единственного ишака и носили сами. Если бы не они, то нам пришлось бы работать до полуночи. Палатки ставили в темноте на плоском левом берегу вырывающейся из каньона реки Кёкджар. По существу, мы выполнили по объему программу целого дня, поэтому 16.07.99 можно считать первым днем пути.
17.07.99, 2-й день. Утром мы осмотрели место стоянки. Обещанной в отчетах тополиной рощи мы не обнаружили. Зато здесь много симпатичных березок и ивовых кустиков. Встречаются облепиха и цветущий шиповник.
Сразу отметим, что река Танымас ниже ледника Грумм-Гржимайло не преодолима вброд. Поэтому мы следовали только по её левому берегу. С половины десятого до половины одиннадцатого мы перенесли челноком вброд через реку Кёкджар весь свой груз. Мы опасались, что после обеда брод станет трудным. Меньшую часть груза мы оставили вместе с дежурным в березовой роще, а большую взяли с собой. Сразу за Кёкджаром брод через мелкую речку Южный Янгидаван.
До Кырчинджилги (следующего левого притока реки Танымас) три неполных перехода по хорошей тропе. По пути вспугнули двух зайцев и встретили стадо быков. В 10 минутах ходьбы до Кырчинджилги имеются облепиховые заросли и рядом - протока с чистой водой. Здесь мы установили палатки. Предупреждаем, что пригодная для питья вода отсутствует на всем участке пути от сравнительно чистого Янгидавана до облепиховой рощи, если не считать ручья в 30-ти минутах ходьбы до установленного нами лагеря. Однако и этот ручей хорош только в первой половине дня. В 14 часов 15 минут мы вышли из лагеря вниз за второй частью груза. Обратный путь налегке длился 1 час 15 минут. В березовой роще мы пообедали и отдохнули. Затем снова 2 часа до лагеря. Вечером все были изрядно утомлены. Спали плохо, некоторые просили димедрол.
18.07.99, 3-й день, начало "пешеходных трудностей". От лагеря в облепиховых зарослях до реки Яманджилги три перехода. Вышли в 8 часов 15 минут. Через 10 минут брод через Кырчинджилгу, которая разливается перед впадением в Танымас на несколько мелких, преодолимых по камням, рукавов. Еще через 30 минут дошли до ручья на широченном конусе выноса. Здесь повстречали еще одно стадо быков. К концу второго перехода подошли к короткому прижиму, который образован маловодной протокой. Прижим прошли по воде. Далее хорошая натоптанная быками тропа исчезает, и начинается серия из трех прижимов, образованных основным руслом реки Танымас.
Первый прижим обходится на высоте около 30-ти метров. Подъем производится по высохшему руслу ручья. Последующий траверс 70-100 метрового осыпного склона приводит к глубокому оврагу, в который приходится спускаться по крутой и мелкой осыпи. За оврагом второй прижим, который также обходится на высоте около 30-ти метров. Подъем начинается с преодоления полутораметровой скальной стенки и продолжается по осыпному склону. Далее снова 70-100 метровый траверс по осыпям и спуск во второй овраг. Обход третьего 200 метрового прижима осуществляется на высоте около 15-ти метров и частично проходит по сохранившимся отрезкам древней тропы. Сразу за третьим прижимом спуск к устьевому конусу реки Яманджилги. Река показалась нам серьезной. Поэтому мы организовали лагерь на её левом берегу, откладывая, тем самым, брод на утро следующего дня.
Спуск налегке к старому лагерю в облепиховых зарослях занял 1 час 40 минут. В лагере мы встретили группу Евгения Лапшина. Не имея авиабилетов из Бишкека в Ош, они воспользовались автотранспортом, в результате отстали от нас на пол дня. Им было очень тяжело, так как они выбрали тактику медленного, но поступательного продвижения со всем своим огромным, рассчитанным на 30-ти дневную автономию, грузом. Тем не менее, их средняя скорость была выше, и через день или два они нас непременно обгонят. Мы не могли перенять их способ передвижения, так как каждый из нас нес на 10 килограммов больше. Ведь наши ресурсы были рассчитаны на 40 дней.
После обеда за два 65-ти минутных перехода мы поднялись к устью Яманджилги. Вот уже второй день каждое утро и каждый вечер мы развлекаемся, измеряя друг другу кровяное давление. Результаты просто поразительны. Например, в этот вечер были сняты следующие показания.
N
Участник
Давление
Пульс
1
Лебедев
150-70
107
2
Габуния
111-75
103
3
Львов
158-35
109
4
Люлин
134-83
113
5
Максимович
151-65
96
6
Малахов
172-97
103
7
Нистратов
161-80
117
8
Рыкалов
103-36
109
9
Серов
132-36
74
Обратите внимание на нижнее давление участников № 3, 8 и 9. Наш врач, заведующий отделением одной из московских клиник, только смеялся и разводил руками. В Москве с таким давлением путь один - на скорую помощь и в реанимацию! Между прочим, участники 3 и 8 прошли весь маршрут и побывали на обеих вершинах.
19.07.99, 4-й день, апогей "пешеходных трудностей". Вышли в 8 часов 25 минут. За полчаса переправили челноком весь груз в брод через Яманджилгу, см. ф.15. Еще через 30 минут подошли к чистому ручью в изумительных зеленых берегах (прекрасное место для стоянки). Сразу за ручьем начинается грандиозный обход главного прижима в долине реки Танымас, см. ф. 16.
Подъем начинается по глиняному или конгломератному ребру, которое ограничивает с запада долину ручья, см. ф. 17. Внизу ребро острое, а на высоте около ста метров удобно сойти с ребра в ложбину (слева по ходу) и уже по ней продолжить подъем. Здесь мы вспугнули выводок уларов. Сразу отметим, что реальный дневной план на этот день должен включать лишь радиальный выход с заброской до реки Таштджилги, так как трижды пройти этот отрезок пути за один день, наверное, никому не под силу. Мы не осознавали этого. Более того, мы не поверили автору описания обхода [7] в необходимости 400 метрового набора высоты. Мы набрали около 250 метров и начали траверс травянистых склонов. Это привело к тому, что мы пошли по очень трудному пути, заблудились и, в результате, потеряли пол дня. Ночевали на берегу Ташджилги.
20.07.99, 5-й день. Вышли в 7 часов 45 минут. Налегке за три с половиной часа вернулись к снаряжению, оставленному на правом берегу Яманджилги. За 20 минут снова поднялись к ручью (перед подъемом на ребро) и остановились на обед.
Поднимаясь по ребру, не спешите уходить на траверс травянистых склонов. Глубочайшие овраги неизбежно заставят вас набрать необходимую высоту. Поэтому лучше сделать это сразу. Тем самым, вы обеспечите себе легкий проход через большинство из этих оврагов. Ориентиром, указывающим на то, что вы набрали достаточную высоту (около 400 метров), служит тонкая (высотой около метра) полоска скальных выходов на травянистом склоне. В 70-100 метрах ниже этой полоски склон слегка выполаживается, образуя еле заметную террасу. По ней и следует уходить на траверс травянистых склонов. Подъем до этой террасы длится около полутора часов. Последующий траверс длится не менее часа.
На противоположном правом берегу реки Танымас хорошо виден огромный конус выноса, по которому удобно ориентироваться, исчисляя длину пройденного на траверсе пути. Напротив середины этого конуса, по нашему берегу спускается первый из глобальных (рассекающих весь склон) оврагов. Именно в этом овраге мы заблудились в предыдущий день. Спуск по нему до реки очень опасен и без страховки не возможен. На 400-метровой высоте этот овраг преодолевается сравнительно легко. Миновав еще четверть конуса выноса, мы подошли к краю второго глобального оврага. Этот овраг еще глубже. Ниже чем на 400-метровой высоте в него не войти. По мелкой осыпи спустились на дно, по которому протекает чистый ручей. Очень быстро овраг превращается в узкий каньон с отвесными скальными стенами. Каньон легко проходим, спокойный спуск вдоль ручья до реки занимает около 45-ти минут. Еще 35 минут шли по широкому берегу Танымаса до лагеря в устье реки Ташджилги.
21.07.99, 6-й день. Ночью у Люлина Саши начался кашель. Вышли в 8 часов 20 минут. За два 40-минутных перехода по широкому плоскому берегу р. Танымас подошли к чистому и полноводному ручью в километре до устья реки С.Танымас. Берега ручья заросли травой. Место было настолько привлекательным, а перспективы найти чистую воду в ущелье р. С.Танымас настолько неопределенными, что мы решили прекратить дальнейшее движение и поставить палатки, см. ф. 18 и 19. Люлина оставили готовить обед. Обратный путь занял около часа. К обеду вернулись в лагерь. У Люлина температура - 37.8. Полудневка.
Пер. Арал расположен между хребтами Арал и Танымас и соединяет ледник С. Танымас на востоке с ледником Наливкина (приток ледника Федченко) на западе. В перечне классифицированных перевалов [8] Арал значится как перевал 1Б к.с. высотой 4685 м. Однако на топографических картах указана иная высота 4810 м, которая согласуется с нашими измерениями, проведенными с помощью датчика GPS. Мы считаем также, что категория сложности этого перевала в перечне занижена, аргументация в пользу этого приводится в конце описания 23.07.99. Перевал односторонний: основная сложность - ледопад ледника С. Танымас. Спуск на ледник Федченко производится по очень пологому и спокойному леднику Наливкина. Описание дается от устья реки С. Танымас до устья ледника Наливкина.
22.07.99, 7-й день. Радиальный выход с заброской на ледник С.Танымас. Выход в 8 часов 45 минут. Люлин остался лечиться в лагере. Описание наилучшего пути подъема мы приурочим к следующему дню. А пока отметим, что заброска была оставлена за ледопадом на высоте около 4500. Спуск к лагерю занял 3 часа 10 минут. Люлин продолжал кашлять, температура 37.2. Вечером мы получили следующие неутешительные для него показания.
N
Участник
Давление
Пульс
1
Лебедев
151-57
88
2
Габуния
135-68
95
3
Львов
122-62
88
4
Люлин
137-75
122
5
Максимович
135-84
86
6
Малахов
144-72
88
7
Нистратов
130-59
89
8
Рыкалов
109-64
89
23.07.99, 8-й день. За один час 10 минут по левому берегу реки С.Танымас поднялись к языку ледника. Описанного в [9] сложного прижима мы не обнаружили. По-видимому, в период с 1973 года на леднике были подвижки, существенно изменившие правый борт ущелья реки С.Танымас. Выход на ледник прост и производится по средней осыпи. В центре ледник сильно протаял. В образовавшийся котлован по скользким ледовым стенам слетают камни. Проще всего идти вдоль левого борта ледника, см. ф. 21. Здесь образованные селями плоские площадки чередуются со спускающимися от кромки скал моренными валами. Скалы борта рассечены кулуарами, по которым гремят камнепады. Напротив таких кулуаров навалено много камней со свежими сколами. В таких местах следует быть предельно осторожными. Мы пересекали их по одному у самой кромки перегиба в котлован ледника. В случае обстрела здесь можно выскочить за перегиб и укрыться за большим валуном. Камнепады идут каждый час и продолжаются по 5-10 минут. К концу второго 50-минутного перехода мы миновали первый левый приток, стекающий с ледника северных склонов пика Шериф.
К этому моменту стало ясно, что с каждой сотней метров Люлину становится все хуже и хуже. Горы не пустили его в этом сезоне. Инфекционный процесс в бронхах можно вылечить только внизу, а для этого не достаточно спуска в долину Танымаса на высоту 3500 метров. К сожалению, необходимо покинуть памирские горы. В результате длительного совещания сопровождать Люлина вызвался Алексей Серов. Мы поделили снаряжение, распрощались с ребятами и в мрачном настроении продолжили свой путь.
Через 15 минут мы спустились в котлован, пересекли ручей и поднялись на начинающуюся здесь полоску свободного от камней белого льда, см. ф. 20. В течение следующего часа мы подошли к основанию ледопада, см. ф. 23. Правее левой (по ходу) заваленной камнями полосы имеется дорожка чистого льда без сложных трещин и сераков. По этой дорожке за 50 минут поднялись к основанию "лестницы" - характерного ледопада с серией широких поперечных разломов, спускающегося со склонов хребта Арал. Перед лестницей повернули направо, пересекли цепь кальгаспоров и следующей за ней котлован и к концу короткого 25-минутного перехода поднялись на относительно спокойный ледник правее (по ходу) нагромождения высоких сераков. Здесь на зачехленном камнями островке мы оставили заброску. Здесь же и встали на ночлег.
Даже на самом легком пути, найденном нами при повторном прохождении ледопада, были многочисленные прыжки через метровые разломы. Этот путь можно было бы классифицировать как 1Б*. Однако, необходимо учесть, что с вероятностью близкой к единице идущая перевал группа не найдет оптимальный путь и "заработает" в ледопаде полноценную "двойку А" (если не "двойку Б"). Так случилось с нами при первом прохождении ледопада. Так случилось с группой Евгения Лапшина. Поэтому мы считаем, что, в целом, сложность ледопада ледника С.Танымас (с учетом сложности поиска оптимального пути) соответствует 2А к.с.
24.07.99, 9-й день. Утром за два часа отнесли и закопали заброску на осыпном склоне левого борта ледника С.Танымас. Заброску прятали фундаментально - на 20 дней. В 10 часов 35 минут выход на маршрут. За первый 55-ти минутный переход преодолели сеть поперечных трещин и поднялись на плато ледника С.Танымас. За следующие 55-ти минутный и часовой переходы миновали справа (по ходу) ледник перевала Риги, см. ф. 26, и встали на обед. Снег сильно раскис, дальнейшее продвижение в этот день стало не эффективным. Полудневка.
25.07.99, 10-й день. Вышли рано в 7 часов 45 минут, чтобы максимально использовать образовавшийся за ночь наст. Шли по широкому пологому закрытому леднику. Трещин мало, и они почти все были плотно забиты снегом. За перевалом Арал наст начал проваливаться. Часть участников перешла к волоку рюкзаков на полиэтилене. К концу пятого часового перехода мы миновали зону рыхлого снега, поравнялись с устьем ледника, стекающего с перевала Наливкина, и встали на обед. После обеда за два часовых перехода спустились к устью ледника Наливкина и встали лагерем на морене ближе к его правому борту, см. ф.28 и 29.
26.07.99, 11-й день. Вышли в 7 часов 40 минут. Полоса морены, на которой мы ночевали, плавно поворачивала направо и тянулась далее по леднику Федченко. Спустя 20 минут мы надели страховочные системы, пересекли прилегающую слева свободную от камней полосу и поднялись на серединную морену ледника Федченко. Следующие два перехода шли по ее правому заснеженному склону. Здесь трещины смыкались, да и камней было меньше. В конце второго перехода подошли к перегибу ледника, за которым начинался ледопад. Этот ледопад был особенно сложным правее центральной морены, см. ф. 32, поэтому мы повернули налево и, миновав сеть опасных трещин, вышли к центру левой половины ледника. К концу часового перехода подошли к краю котловины, в которую спускаются ледники Комакадемии и Кашалаяк. За котловиной на полке левого борта ледника Федченко виднелось здание гидрометеорологической станции (ГМС) имени академика Горбунова. Чтобы пересечь котловину и подняться к ГМС потребовалось еще около полутора часов. Там мы пообедали, там же и остались ночевать.
Уникальное здание ГМС сделано в виде дюралевой полубочки с двойными стенами, см. ф. 33 и 35. Между стенами метровый зазор. Мы постучали, в надежде застать ее обитаемой, а потом без труда открыли дверь. Всё в доме свидетельствовало о срочной и неожиданной эвакуации. Питание в сети не было отключено от аккумуляторной батареи. Оставлен журнал с записями метеорологических данных. Журнал был разлинован на 1996-й год, однако последние заполненные строчки относились к декабрю 1995-го. Рядом с радиостанцией лежала телефонограмма, в которой говорилось о последнем вертолете на Хорог. По-видимому, зимовщик в одиночестве проживал последние не обновляемые ресурсы. На столе валялся почти пустой мешок мумифицированной картошки, всюду в доме висели гирлянды лампочек от карманного фонаря, свидетельствующие, что дизель давно не работал, и единственным источником электроэнергии служила стоящая в сарае аккумуляторная батарея. Кстати, она до сих пор давала хороший ток, и мы воспользовались этим для подзарядки аккумулятора спутникового телефона.
В шкафу стояла прекрасно подобранная библиотека. Здесь были книги по культуре народов востока, по истории средней Азии, художественная литература, восточная поэзия и, конечно же, книги о путешественниках. На некоторых экземплярах стояли автографы известных исследователей Памира.
С грустью и тоскою взирали мы на ГМС - этот символ разрушенной империи. Конечно, обремененный гражданской войною Таджикистан не в состоянии финансировать дальнейшее продолжение работ. И все же хочется верить, что станция возродиться вновь. Мы ходили по ее комнатам с предчувствием, что вот-вот увидим нечто очень важное и проливающее свет на мучившие нас вопросы. Напрасная надежда. Ведь главный вопрос, почему умерла эта станция, на уровне рационального восприятия был прост как смерть родного человека.
Мы поужинали за столиком у крыльца и переночевали в кают-компании. Утром мы тщательно закрыли дверь.
2.1 Заезд 
